В северной части Испании культура раннежелезного века сложилась под влиянием гальштаттской культуры юга Франции. На юге Испании не позже IX в. до н. э. начинает также развиваться самобытная металлургия железа.

Греко-римская историческая традиция сохранила некоторые данные о существовании в первой половине I тысячелетия до н. э. в богатой металлами и плодородными почвами Южной Испании процветающего государства Тартесс. По данным древних источников, тартессийцы имели крупные города, имели развитую письменность и поддерживали оживленные сношения с другими странами Средиземноморья и даже с Британскими островами. Археологические данные подтверждают, что важнейший очаг иберской культуры в этот период действительно находился в той части Южной Испании, которая прилегает к Кадисскому заливу. Здесь древние источники и указывают местоположение Тартесса. Но пока развалин этого города не найдено. Смутные данные литературных источников не позволяют определить ни время возникновения Тартесса, ни его историю, ни структуру его общества. В сущности, нельзя считать доказанным, что объединение, о котором идёт речь, действительно было уже государством.

Клад тартессийских ювелирных изделий из Эль Карамболо (пров. Севилья),



В VIII в. до н. э. начинается финикийская колонизация Испании: к этому времени относится основание здесь финикийским городом-государством Тиром города Гадеса (ныне Кадис). Затем появляются и другие колонии. К VII в. до н. э. относится начало карфагенской колонизации, а к VI в. до н. э. — греческой. Это свидетельствует о растущем значении Испании в экономической жизни Средиземноморья как поставщицы металлов (золота, серебра, меди, железа, олова). Но это же говорит и об относительной отсталости общественного строя её населения. Племенная раздроблённость не была преодолена, не произошло объединения племён для борьбы с пришельцами. Даже Тартесс находился одно время в зависимости от Гадеса, а затем, видимо в конце VII в. до н. э., был разрушен карфагенянами.

Подробнее о Тартессийской державе:
История Древней Испании (XI - VIII в.в. до н.э). Тартессийская держава

Смутные сведения об Испании, как о стране, лежащей на далёком Западе, сохранила ещё греческая мифология, связывая эту в то время полулегендарную для греков страну с циклом сказаний о Геракле. По мере проникновения греков в западную часть Средиземноморья сведения их об Испании уточняются. Со времени Гекатея Милетского (греческий логограф, конец VI — начало V в. до н. э.) появляется название Иберия, которое относилось к южному и восточному побережьям Испании, заселённым племенами иберов. Вся остальная часть полуострова носила имя Кельтики, считаясь непосредственным продолжением страны кельтов, т. е. Галлии. Начиная со времени образования Римской державы, весь полуостров стал называться Испанией. Происхождение этого названия до сих пор неясно.

Древние иберы (VIII - VII в.в. до н.э.)



Климат Пиренейского полуострова отличался мягкостью и умеренностью. Ряд древних авторов, описывавших Испанию, отмечает её богатство лесом. В стране была широко развита культура оливы и винограда, значительную роль в хозяйственной жизни играла также культура хлебных злаков, особенно распространённая в плоскогорной части страны. Испания была чрезвычайно богата полезными ископаемыми. Здесь добывались золото, железо, медь, олово, но главным богатством Испании были её серебряные рудники.

Этнический состав населения древней Испании был чрезвычайно сложен и разнообразен. Греко-римские авторы перечисляют большое количество племён, живших в различных районах страны (так, например, Плиний Старший насчитывал в Испании свыше 500 различных племён). Ведущей группой, несомненно, следует считать иберов и иберизовавшиеся племена: среди них турдетанов, живших на юге страны, кельтиберов, населявших Центральную Испанию, лузитанов, живших на западе полуострова, и, наконец, кантабров, астуров и галаиков (в Галисии), располагавшихся в северо-западной части Испании. Известны также племена илергетов, карпетанов, вакцеев и веттонов, не говоря уже о более мелких этнических группах. Степень хозяйственного развития и культурный уровень этих племён были весьма различны.

Пиренейский полуостров был одной из древнейших территорий расселения человека в Европе. Железный век в Испании совпадает с началом финикийско-карфагенской колонизации, которая в дальнейшем дополняется греческой. Очевидно, примерно в это же время формируется самобытная культура иберийских племён. Иберийская культура представлена большой группой памятников, начиная от городских построек, архитектурных сооружений и кончая утварью и украшениями. Многочисленны памятники иберийского искусства, в частности скульптуры, среди которых первое место занимает знаменитая «Дама из Эльче» —бюст, созданный иберийским мастером.

У древних иберов в VIII—VII в.в. сохранялся родовой строй, хотя уже проступали и характерные черты его разложения. Население занималось земледелием, а на плоскогорье и в горных районах страны — скотоводством. Из овечьей шерсти изготовлялись знаменитые в древности кельтиберийские плащи. Определенного развития достигло ткацкое ремесло и керамическое производство. Дома иберов часто строились из кирпича, на каменном цоколе, хотя широко были распространены и круглые хижины из плетня и глины (например, у лузитанов).

Структура иберийского общества этого времени определяется наличием большого числа племенных союзов, которые часто объединялись вокруг городских поселений, служивших как политическим центром данного объединения, так и укрытием в случае военной опасности. Известен ряд иберийских городов — Нуманция, Сегонтия, Контребия, Бильбилис и др., — которые были сравнительно крупными центрами древней Испании. Иберийские племена и городские общины управлялись военачальниками, которых греческие источники часто называют «царями». Видную роль у иберов играл совет старейшин.

Дама из Эльче - памятник иберийской культуры


Старейшины входили в свиту племенного вождя и выступали в качестве его советников. О наличии у иберов народного собрания прямых данных в источниках не имеется. Но по некоторым косвенным указаниям можно полагать, что оно существовало, хотя собиралось, очевидно, нерегулярно, главным образом для выборов военачальников, послов и т. д. Оно представляло собой сходку всех воинов племени. Племенные союзы или объединение нескольких общин вокруг наиболее укреплённого города, рост этих городов, выделение племенных вождей, а затем и различных органов управления общиной — всё это свидетельствовало о начале разложения первобытно-общинных отношении у иберов.

Примерно на этой ступени развития их и застаёт начало финикийско-карфагенской колонизации. Все данные античной традиции, равно как и выводы современных исследователей, относительно древнеиберийского государства с центром в городе Тартессе могут рассматриваться лишь как гипотетические, пока они не подкреплены археологическим материалом. Поэтому нет достаточно веских доказательств существования более или менее устойчивых государственных образований на Иберийском полуострове.

Во второй половине IX в. до н. э., т. е. ко времени финикийской талассократии, начинается второй этап финикийской колонизации в Испании. В первой половине VIII в. до н. э. уже существует несколько финикийских колоний (или факторий). Колонии и фактории, созданные финикийцами на этом этапе колонизации, располагаются на средиземноморском побережье, начиная от района Геракловых Столбов. Здесь возникает целая сеть финикийских поселений, которые в особенности концентрируются между современными реками Гвадалорсе и Граде.

Археологические исследования дают сведения о все новых финикийских поселениях и некрополях на средиземноморском побережье Испании. Это подтверждает сведения Авиена о многочисленном финикийском населении этого региона, о многих городах, которые здесь находились. Поселения лежали обычно на мысах или иногда островках в устьях рек, впадающих в море, на невысоких, но хорошо защищенных холмах недалеко от этих устьев. Некрополь поселения обычно располагался на противоположном берегу реки. Места были выбраны с таким расчетом, чтобы оттуда можно было торговать с местным населением, поднимаясь по долинам рек, хотя часто и довольно узким, и где хорошо было видно море. Располагались поселения довольно плотно: ныне известные поселения друг от друга находятся на расстоянии от 800 м до 4 км. Это не объясняется никакими нуждами каботажного плавания, так что надо думать, что цель создания таких поселений — эксплуатация местных ресурсов.

Финикийские колонии в Испании в VIII - VII в.в. до н.э.



Первоначально эти поселения были якорными стоянками, небольшими факториями, опираясь на которые финикийцы вступали в контакт с местным населением. Перелом произошел около 700 г. до н. э. В это время в некоторых поселениях, как, например, в Тосканос, происходит некоторая перепланировка, создаются склады. Поселения, несмотря на свои скромные размеры, становятся подлинными городами с соответствующей урбанистикой, разнообразным хозяйством, в котором значительную роль играет ремесло, в том числе керамическое и металлообрабатывающее. Здесь впервые на испанской почве отмечено использование железа.

VII в. становится временем наибольшего развития финикийской торговли с Тартессом. Но только торговлей и ремеслом финикийские колонисты не ограничивались. В финикийских колониях существовало земледелие и животноводство, так что, с экономической точки зрения, финикийские колонии средиземноморского побережья Испании были достаточно развиты и, вероятно, могли в случае необходимости самообеспечиваться.

Не сумев, по-видимому, обосноваться к западу от Геркулесовых Столбов (но сохраняя Гадес), финикийцы попытались создать плацдарм на западном побережье Пиренейского полуострова, где ими было создано поселение Абуль, основанное в середине VII в. до н. э. между двумя местными поселениями, и несколько севернее Санта Олайя, возникшее приблизительно в это же время.

Торговое значение Гадеса (Кадиса) едва ли можно подвергнуть сомнению. Само расположение недалеко от сердцевины тартессийского горного дела, наличие путей от источников металла к этому городу и основание его в месте, тесно связанном с атлантической торговлей металлами — все это удостоверяет его предназначение. Это не означает, что Гадес не имел никакой территории вне самого города. Этот город являлся важнейшим узлом связи юго-запада Пиренейского полуострова с Ближним Востоком. Через него, видимо, восточные товары проникали в Испанию, как, например, масло или вино, прибывшее в Кастильо де Донья Бланка из далекого Акко.

Финикийские колонии в Испании в VIII - VII в.в. до н.э.



Местом торговли был и Абуль на западном побережье Пиренейского полуострова. Он был расположен несколько южнее устья Тага, куда, как уже говорилось, выходила дорога от Тартесса; рядом с ним находилось туземное поселение Алкасер ду Сал, где давно уже были известны финикийские и другие изделия, попавшие туда явно через тартессиев. В этом районе известны и другие местные поселения, а с этого берега шел путь к рудным богатствам внутренних районов Испании. Путь к северу вдоль атлантического побережья в это время, видимо, мало интересовал финикийцев, так как народы этих мест находились на довольно низком уровне социального развития, и финикийцы просто не могли установить с ними выгодные для себя контакты, а для получения оттуда столь ценимого олова предпочитали пользоваться тартессийским посредством.

Экономика этих поселений была весьма разнообразна. Богатства моря давали возможность развивать рыболовство и обработку его продуктов, а в Тосканос, например, и собирание пурпуроносных раковин и изготовление пурпура. Находки костей животных свидетельствуют о развитии животноводства, включая разведение тягловых животных, используемых в земледелии. Прибрежная полоса была очень плодородна и вполне могла использоваться в сельскохозяйственных целях. И все же она больше подходит не для пахотного земледелия (хотя оно, несомненно, имело место), а для виноградарства и оливководства. Находки мастерских доказывают существование ремесленного производства.

Все это, однако, не отменяет значения торговли. Финикийские поселения в Испании были основаны в выходах к побережью узких долин, пересекающих горы, идущие вдоль берега, и открывающих доступ к долине Бетиса. На юго-восточном побережье финикийцы тоже обосновались там, откуда можно было проникнуть к рудным богатствам этого региона. В тылу колоний располагались местные поселения, игравшие, вероятно, роль посредников между колонистами, обосновавшимися на берегу, и туземным миром долины Бетиса. В некоторых местах, где обосновались колонисты, тоже существовали туземные поселения.

---

Связи между финикийцами и государством Тартесс были довольно тесными. И те и другие были заинтересованы друг в друге. Финикийцы получали от тартессиев столь необходимые им товары, которые затем в значительной степени экспортировались на Восток. Тартессии с помощью финикийцев открывали почти неисчерпаемый восточный рынок, приносивший его аристократии баснословные доходы. Эта взаимная заинтересованность вела к обоюдовыгодному сосуществованию.

Ярким примером такого сосуществования является поселение Кастийо де Донья Бланка. Это было местное поселение, в котором был финикийский квартал. Сами финикийцы, по-видимому, довольно настороженно относились к иностранцам. Однако, торговля требовала постоянных контактов с чужеземцами. Отсюда, как кажется, и роль Кастийо де Донья Бланка, расположенного на противоположном берегу Гадитанского залива.

Финикийские колонии и Тартесс в VIII - VII в.в. до н.э.



Финикийское влияние привело к возникновению тартессийской ориентализирующей цивилизации. Глубину и разнообразие этого влияния трудно объяснить только активной торговлей. Явно существовало и более тесное общение финикийцев и тартессиев. Поэтому есть предположение, что часть финикийцев в тартессийской среде, в частности в долине Бетиса в районе Крус де Нэгро. Такие финикийские анклавы могли существовать и в других местах Тартессиды.

И все же отношения двух сил были не идиллическими. Взаимная выгода, взаимозависимость и сосуществование не исключали конфронтации. Противостояние проявилось уже при основании Гадеса, созданного с третьей попытки. Сначала колонисты пытались обосноваться там, где позже был основан Секси, а затем в районе будущей Онобы, а это означает, что выбор мест был не случаен. И первые неудачи трудно объяснить чем-либо, кроме противодействия местного населения.

Конфронтация не исчезла и на втором этапе финикийской колонизации в Испании. В этом убеждает взгляд на географическую карту. Как бы ни характеризовать финикийскую колонизацию, была ли она торговой или аграрной, ясно, что наибольшие удобства представляет долина Бетиса и побережье в его районе, а также устье Ибера (Риотинто). В этом районе были сосредоточены серебряные и медные руды, столь привлекательные для восточных пришельцев, и путь к ним по долине был достаточно удобен. Многочисленные лиманы давали возможность подниматься вглубь страны, а сам Бетис был судоходен до Кордубы и даже выше, представляя собой прекрасный путь сообщения с внутренними районами Тартессиды. Долина Бетиса была исключительно плодородной. Тем не менее во всем этом районе была только одна финикийская колония — Гадес, основанный еще в конце II тыс. до н. э. А основная масса колоний располагалась от Геракловых Столбов на восток.

Территория, где расположилась основная масса финикийских колоний в Испании, была гораздо менее удобна. Хотя прибрежная долина довольно плодородна, горы, подходящие достаточно близко к морю, сужают возможности земледелия. Путь через горы вполне возможен, но гораздо труднее, чем по долине Бетиса и равнине. Все это создает впечатление вынужденности оседания тирских колонистов именно в этом районе.

Финикийские колонии в Испании в VIII - VII в.в. до н.э.



На западном побережье Пиренейского полуострова также имелись финикийские поселения — Абуль и некоторые другие. Они возникли в середине VII в. до н. э., хотя связи с этим побережьем финикийцы установили еще с начала VIII в. И из поселения Ла Фонтета открывался путь к рудным богатствам восточной части долины Бетиса. Таким образом, само расположение поселений, созданных в VIII—VII в.в. до н. э., показывает, что финикийцы как бы стремились охватить основную территорию тартессиев с юго-востока и запада. Это объясняется тем, что сами тартессии не допускали своих восточных партнеров к основным источникам своего богатства, что не могло не вызвать конфликты.

Непосредственно о столкновении между тартессиями и финикийцами на территории Испании рассказывает Макробий. По его словам, царь Ближней Испании Ферон напал на Гадес, но его нападение было отбито гадитанским флотом с помощью бога, сжегшего царские корабли лучами, наподобие солнечных, и львов, неожиданно появившихся на носах гадитанских кораблей и устрашивших нападавших.

Интересно сообщение Юстина. Автор говорит, что соседние с Гадесом народы Испании (а ими могли быть только тартессии), завидуя росту нового города, напали на гадитан, которые обратились за помощью к карфагенянам, и те спасли гадитан и покорили бо́льшую часть Испании. Этот краткий пассаж внутренне противоречив. Гадитане не могли обратиться за помощью к карфагенянам вскоре после основания города, так как он был создан почти на 300 лет раньше Карфагена.

Рассказы Макробия и Юстина говорят о войнах между Тартессом и финикийцами, особенно гадитанами. Видимо, тартессийские цари не теряли надежды все же вытеснить финикийцев с территории непосредственно самих тартессиев, где те обосновались еще до возникновения Тартессийской державы.

Финикийские колонии в Испании в VIII - VII в.в. до н.э.



Причины такой конфронтации весьма понятны. Тартессии и финикийцы выступали соперниками на путях атлантической торговли. Еше важнее было, по-видимому, стремление таргессийских владык не допустить финикийцев непосредственно к источникам металла, приносящего большие доходы, дабы не потерять свое значение посредников. Отсюда и попытки либо по возможности вовсе вытеснить пришельцев с юго-западного побережья державы, либо, по крайней мере, сдержать финикийскую экспансию в этом районе.

Несколько другое положение сложилось на средиземноморском побережье. Там на территории других племен власть тартессийских царей была, может быть, не столь сильна, как в области самих тартессиев. К тому же долины рек, по которым можно было пересекать горы и достигать и плодородной долины Бетиса, и минеральных богатств его верховьев, были довольно узкими и могли легко контролироваться. Всему этому не противоречит наличие финикийцев вне их колоний.

Конфронтация, временами доходящая до открытых войн, не исключала сотрудничества и взаимозависимости. VII в. до н. э. был временем и наивысшего развития финикийских колоний в Испании, и наиболее активного воздействия финикийцев на тартессиев.

---

Диодор сообщает, что карфагеняне через 160 лет после основания своего города создали колонию на острове Питиуссе (Балеарские острова). Если принять как наиболее вероятную дату основания Карфагена 823 г. до н. э., то выведение колонии на Питиуссу надо отнести к 663 г. до н. э. Этой колонией был город Эбес.

Уже в начале VII в. до н. э. в Карфагене происходят важные изменения. По-видимому, расширяется территория города, изменяется карфагенская керамика, возрождаются старые ханаанейские традиции в погребальном обряде. Раскопки показывают большое количество греческой керамики, привозимой, видимо, непосредственно из Эгейского бассейна. Развиваются связи с этрусками и Египтом. Карфаген в первой четверти VII в. до н. э. становится значительным торговым центром и, возможно, получает некоторое людское пополнение из метрополии. Но материковых владений у Карфагена в то время еще не было.

Эбес - первая карфагенская колония в Испании (VII в. до н.э.)



В этом контексте становится понятным выведение карфагенской колонии на Питиуссу. На юге Пиренейского полуострова уже существовала сеть тирских поселений различного типа, входивших в Тирскую державу. Выступать против интересов своей метрополии и внедряться в эту сеть Карфаген в то время, вероятно, не мог и не желал. Поэтому он искал обходной путь к богатствам Испании. В момент колонизации сама Питиусса едва ли представляла интерес для карфагенян: если она и была населена, то ее жители, как и жители других Балеарских островов, стояли на относительно низкой стадии развития, их культура была прямым продолжением культуры предшествующего тысячелетия, и выгода карфагенян от контактов с ними представляется весьма сомнительной. Но Эбес, который, возможно, уже с VIII в. до н. э. являлся вехой на пути к Пиренейскому полуострову, мог быть хорошим плацдармом на подступе к испанским берегам в обход тирских колоний.

Обладание Эбесом и вообще островом, позволяло Карфагену занять ключевую позицию в этом районе. И археология показывает, что лежащее напротив испанское побережье действительно охватывается финикийской торговлей. Там в VIII в. до н. э. возникло, как уже говорилось, финикийское поселение. В какой степени в этой торговле участвовали сами карфагеняне, сказать трудно. Не исключено, что они во многом выступали как реэкспортеры испано-финикийской продукции. В VII в. до н. э. еще не было противостояния карфагенян и их соотечественников в Западном Средиземноморье. Расцвет поселения Лa Фонтета, созданного напротив Питиуссы, начинается в конце VII в. до н.э., т. е. после сравнительно недолгого прибывания карфагенян на этом острове. Наконец, не имеющему материковых владений Карфагену, остров давал возможность вывести туда «излишнее» население.

---

---